Шизоанализ

Весьма показательно, что шизоанализ, который впоследствии станет идейной платформой для постмодернистского искусства, появляется как сугубо социальный отклик — на нарушение Варшавского договора, ознаменовавшего кризис западной идеологии и демократических свобод. Вторгшиеся в Чехословакию летом 1968 года танки не только навсегда изменили географическую и политическую картину мира, но и продемонстрировали зыбкость таких понятий, как "права человека", "свобода воли", "историческая закономерность", да и поставили под сомнение саму возможность какой-либо осмысленности вообще.

Делимое и делители

Почему же это показательно? Да потому, что шизоанализ подвергнет сомнению любую осмысленность и фактически будет претендовать на преодоление истории, сосредоточив своё внимание на стихийности, неуправляемости социальных процессов и творчества. На смену вчерашней Троице — Эго, Супер-Эго и Оно — и упорядоченному миру психоанализа с его мирными пациентами на кушетках, которые через осознание излечатся от травм и обретут гармонию и просветление, придут шизофреники, не способные измерять работу над собой в щедрых чеках. Шизофреники — конечно, не в клиническом, а в социально-политическом смысле — как люди, живущие по законам "желающего производства".

По сути, шизоанализ стал осмыслением и реакцией на психоанализ как классическую систему знаний о человеке и обществе, предложив новую картину миру и способы самопознания, и оказав большое влияние на постструктуралистские направления изучения языка и сознания — генеративную лингвистику, деконструкцию.

Механизмы желания — вот что движет массой, в которой растворён человек. Впрочем, он и не человек вовсе, а просто очередная машина желания, не осознающая своих потребностей, но склонная к театрализации, бреду и паранойе, где, парадоксальным образом, в отсутствии единого центра и оказываются переплетены и наложены друг на друга различные формы знания и различные фазы становления субъективности.

В данном случае мы обнаруживаем себя словно выкинутыми в открытый космос, где нас встречает бесконечно и постоянно расширяющая вселенная, отсутствует сила притяжения, а предметы парят в воздухе. Наши реакции с точки зрения бытовой, привычной нам повседневности, меняются, всё кажется поставленным с ног на голову, да мы и сами в прямом смысле теряем точку опоры во внешней среде — но всё-таки находим её внутри себя.

Объект игры

Именно в этом заключён позитивный момент шизоанализа. Реальность перестаёт быть набором содержаний, понятной, как книга. Мы получаем не чёткий маршрутизатор, сигнализирующий "через 100 м поверните направо", а неизведанную карту — и бог знает, какие сокровища мы можем обнаружить на её неизведанных тропинках! Например — себя, например — другого, в переплетении тех посланий, которые мы направляем друг другу, даже не будучи уверенными, что адресат получит письмо, хотя мы очень этого, конечно, же, желаем.

Чтобы желаемая встреча состоялась, сторонники шизоанализа предлагают воспользоваться активным творческим "чтением-письмом". Ситуация эта представляет собой практически полифоническое звучание оркестра, когда сами музыканты уже не помнят, чьё произведение они играют, а слушатель раскладывает звуковой ряд на множества знакомых ему мелодий… Но только при этом условии взаимодействие людей из объекта потребления превращается в объект игры и удовольствия, а закат Европы снова получает отсрочку на неопределённое время…