Первый каменный дом Кузбасса на удивление сохранился до сих пор — это уездное казначейство, что на Базарной (ныне Советской) площади

Построил его в 1780 году иркутский каменщик Почекунин по заказу купца Ивана Дмитриевича Муратова. Купец в отличие от зодчего — наш земляк, причём почти кузнечанин. Происходил он из славной деревни Пучиглазовой, что живёхонька и поныне, стоит в низинке за Абагуром-Лесным у междуреченской автодороги. Вот только называется — да, да — Муратово. И едва ли не каждый второй здесь и поныне носит фамилию легендарного купца.

Как уже говорилось, будучи по торговым делам в Иркутске, Муратов воочию убедился в выгоде каменного строительства, красоте и крепости кирпичных домов. Но в сплошь деревянном Кузнецке не было мастеров каменного дела, и поэтому Муратов в начале 1773 года пригласил в город всю артель Почекунина. Тем самым он сделал великое дело для нашего города — есть мнение, что именно артельщики Почекунина, оставшись в Кузнецке уже навсегда, строили и все остальные каменные здания города последующей эпохи, включая Спасо-Преображенский собор. И, разумеется, передали свой опыт местным строителям. Причём производство кирпича была налажено бригадой в самом Кузнецке. Да какого кирпича! С малиновым оттенком, он не подвластен времени. Причём на зависть современным деятелям выпускали в Кузнецке не только стандартный, но и фигурный кирпич — все завитки и фронтоны не вытесаны из стандартного кирпича, а выложены именно фасонным кирпичом.

Надо сказать, что, помятуя о народной поговорке "От трудов праведных не построишь палат каменных", прежде чем строить себе дом, Муратов воздал должное Богу — как говорилось, силами той же артели за пять лет с мая 1773 года построил великолепный Одигитриевский храм в стиле барокко с двумя престолами.

В этом же стиле сибирского барокко был возведён и особняк рядом, к северу от храма: кирпичный оштукатуренный, с высоким подклётом и остроугольной ярко-зелёной крышей. Квадратные полуколонны-пилястры по краям здания, карниз о восьми уступах, поясок чуть ниже уровня первого этажа и фигурные кирпичные наличники окон — налицо все характерные черты процветавшего тогда в столице Восточной Сибири стиля. Планировка же дома незамысловата и логична — та же изба-пятистенка, которую ставили издавна в русских сёлах. По четыре окна с длинных сторон и по три — с коротких. Казначейство удивительно напоминает приказную избу того же XVIII века в Вятке, что является важной достопримечательностью современного Кирова. Впрочем, удивительного как раз нет — строительные традиции именно Русского Севера оказали решающее влияние на сибирское зодчество той эпохи.

Обитал, впрочем, купец в этом доме недолго — уже через два года продал его за две тысячи рублей под уездное казначейство. Тогдашний рубль был не чета нынешнему, и сумма эта отнюдь не была смехотворно мала — по архивным данным за 1772 год, кузнецкий воевода получил 1850 рублей. Но фактически это и был весь годовой бюджет чиновников города: воеводе приходилось доплачивать из своих кровных тринадцати помощникам с низким жалованием — товарищу, секретарю и 11 нижним чинам вплоть до пресловутого "елистратишки". Муратов же, не медля, для себя заказал у Почекунина новый — уже двухэтажный — дом по соседству, что тоже стоит и ныне на Народной, 5.

Первым уездным казначеем города Кузнецка Колыванской губернии стал коллежский протоколист Николай Алтухов. Он и осваивал это здание. Последним же казначеем — уже при кузнецком совдепе — был ссыльный революционер Виктор Обнорский.

Любопытный факт: когда у нас каменное здание уже стояло, на месте нынешнего областного центра ещё не ступала нога человека — первое упоминание в документах деревни Темировой, которая в середине XIX века стала известна под названием "Кемеровой", датировано февралём 1781 года.

В казначейство в XIX веке подселяли окружной суд и меняли планировку, а вместо оригинального высокого шатра из тёса здание в 1864 году получило невысокую крытую кровельным железом крышу, а к северному фасаду пристроили каменные сени с высокой лестницей. К этому времени относится и любопытная деталь: на западном фасаде дома одно из больших окон было заложено кирпичом, но в самом низу оставили малюсенькое оконце — своего рода предшественник современной службы "одного окна": к нему была пристроена деревянная лестница, и именно через эту дырку власть общалась с народом. Конкретно: тот самый "елистратишко" — коллежский регистратор принимал от простонародья прошения, а опосля рассмотрения оных выдавал приказы, а по большей части отправлял восвояси ни с чем. Помните некрасовское "У парадного подъезда"? Его поэт-народник написал под впечатлением картины, ежедневно творившейся напротив его квартиры, у приёмной Министерства внутренних дел на Литейном проспекте Петербурга. Так вот: был бы Николай Алексеевич в Кузнецке, мы в школе учили бы, вероятно, "У парадного окошка".

При Советской власти в здании казначейства обосновалась почта, которая в начале 1980-х выехала. Памятник архитектуры опустел и вскоре пришёл в полную негодность: без окон, без дверей и в придачу без крыши, он молил о помощи. Зодчие архитектрурно-реставрационной мастерской №5 Томской "Спецпроектреставрации" создали проект спасения здания, а восстановила его — уже в качестве своего офиса в 1992 году "Кузбассшина". Причём многие элементы были воссозданы не по состоянию на 1913 год, а в том виде, в котором они предположительно существовали на момент постройки: высокая крутая крыша для быстрого ската воды и снега (иначе тёс от влаги бы портился) и две печных трубы с декоративными завершениями. Разумеется, лиственный тёс применять не стали — повторили очертания крыши в металле свойственного для XVIII века зелёного цвета. Получилось великолепно. Долгие годы вход в здание был закрыт, будучи, видимо, своего рода платой за спасение частным капиталом общегородского памятника.

Несколько лет назад в особняке открылся трактир "Купеческий", и горожане получили возможность лицезреть интерьеры дома, хотя должный бы присутствовать в древних сводчатых стенах историзм напрочь отсутствует — стандартная распивочная. Жаль также, что нынешние хозяева обращаются с реликвией не слишком-то бережно: штукатурка мал-помалу осыпается, да и в целом здание не слишком радует ухоженностью. Впрочем, грядущее 400-летие города даёт надежды, что уникальное 232-летнее здание обретёт-таки свой настоящий смысл, приличествующий его статусу старейшей постройки Кузнецкого края.