Ясный мой свет, ты подмигни мне!

Я ничего не имею против рекламы и PR! Реклама — двигатель торговли, и я согласен с этим. Но я много чего имею против тех людей, которые стоят выше политики, бизнеса, рекламы, PR, которые говорят нашим правительствам, что, где и как следует делать. Вы можете причислить их, к кому угодно: Бильдербергскому Клубу, "еврейскому заговору", масонам, пришельцам, или к кому-то ещё. Суть от этого не изменится. Они хотят только одного: "Сделать человечество дистанционно управляемым покорно-тупым стадом". Жестокие слова. Но это — правда, а, как известно, правда всегда неправдоподобна…

Люди любят примеры, требуют доказательств и считают, что только то, что можно увидеть и потрогать — существует, все остальное — "сказки Венского леса". Ну, что ж, люди всегда, и в Древнем Риме, и в современном демократичном обществе всегда хотели и хотят только 2 вещей: "хлеба и зрелищ". Дадим им зрелище для информации к размышлению.

Я не люблю учить, указывать, что и как следует делать. Мне больше нравится направлять внимание по тому или иному руслу, чтобы, в итоге, люди сами сделали соответствующие выводы. И, вот, на что я хочу, чтобы люди обратили внимание. Это совсем небольшая вещь, настолько обыденная, что мы просто не обращаем на неё внимание. Но она очень интересная!

Итак, я хочу, чтобы вы обратили своё внимание на то, что большинство, если не все сотовые телефоны, айфоны и айпады, ноутбуки, планшеты на сегодняшний день имеют диод (лампочку), которая постоянно или периодически начинает мигать с определённой тактовой частотой. "Ну и что", — скажите Вы. А вот что. Ниже я приведу отрывок из одного очень интересного документа. А выводы сделаете сами.

"…в отдельной комнате-палате на кровати сидит молодой человек с выражением полной отрешённости на лице. Его угловатые жесты нескоординированы и лишены смыслы. Перегнувшись через край кровати, он безуспешно пытается схватить одной рукой свой стоптанный башмак — широко растопыренные пальцы беспомощно тыкаются в пространство вокруг башмака, длинные, ломкие ногти с хрустом вонзаются в бетон, беспомощно дрожащие мелкой дрожью руки собираются в кулак.

На лбу мелкие бисеринки пота, он то и дело вытирает его рукавом, размазывая по лицу грязь. Зрелище не из приятных. Затем на экране мелькают какие-то чёрные полосы и появляется новое изображение. На этот раз тот же больной сидит на кровати, но уже в другой палате, более просторной и светлой. В углу находится аппаратура непонятного назначения.

Появляется человек в белом халате. Подойдя к больному, вытаскивает предмет, напоминающий авторучку, и, нажав кнопку на корпусе, подносит к лицу больного. Тот с трудом фокусирует взгляд на вспыхнувшей ярко-голубой точке, пытается схватить её рукой. Но руки больного сзади крепко схвачены ремнем.

Комната погружается в полумрак, а голубой глазок "авторучки" начинает мигать, следуя какому-то чёткому ритму. Взгляд больного стал осмысленнее, он уже не щурится, но продолжает дёргаться, стараясь освободиться от своих пут. Через время он застывает и гипнотическом трансе в то время, как ярко-голубая точка продолжает мигать, но уже с другим ритмом.

Лицо больного преображается. Экран чётко фиксирует все изменения — от жёсткого и агрессивного до мягкого и мечтательного. Когда же ярко-голубая точка приобретает определённую стабильную тональность, лицо больного перестаёт ежеминутно меняться, становится спокойным и осмысленным.

С пациента снимают ремни. Двое вошедших в палату крепких парней в серых халатах освобождают его от ремней и тут же покидают комнату. А тот, слушая команды "врача", уверенным шагом подходит к глубокому креслу; едва он сел, как к его голове опускаются два манипулятора с чёрными полусферами, и комната сразу же наполняется мелкими вибрирующими звуками. Больше всего это напоминает неприятный высокий голос, который монотонно повторяет одну и ту же фразу, как бы выхолащивая из сознания все мысли, проникая в подсознание [сидящие в зале чувствуют лёгкий дискомфорт].

Процедура продолжается несколько минут. Пациент на глазах преображается, его лицо становится лучезарно-восковым и каким-то удивительно мудрым.

Звук затихает, а "врач" начинает говорить на хорошем, правильном языке, чётко выговаривая каждую фразу, используя наиболее выразительные и конкретные синонимы. Больной мягко закрывает глаза, и, кажется, никак не реагирует на слова. Ни один мускул его лица не дрожит, а тело, как видно, расслаблено. "Врач" оканчивает свою речь набором коротких команд, более чем тривиальных по смыслу, и, щёлкнув выключателем, отключает установку. Комнату заливает яркий свет. Больной все ещё полулежит в кресле. Затем встаёт и направляется в ванную. Если бы не странноватый взгляд широко распахнутых глаз, его можно было бы принять за обычного человека, выполняющего привычные, доведённые до автоматизма действия.

Он тщательно принимает душ, аккуратно бреется и подстригает себя, используя два зеркала и ножницы. Срезав ногти на руках и ногах, тщательно протирает пальцы спиртовым раствором и, ещё раз вымыв руки, выходит в коридор, где облачается в тонкую свежевыглаженную униформу светло-серого цвета.

Перейдя в другую комнату, он кушает. Аккуратно вытерев рот белоснежной салфеткой, проходит в следующее помещение. Подойдя к высокому столу, где разложены различные миниатюрные детали, он быстро их собирает, можно сказать, вручную, пользуясь лишь несколькими зажимами и формовочными сетками, небольшое электронное устройство, в котором нетрудно узнать аппарат для прослушивания телефонных линий. Камера, приблизившись, показывает находящимся в зале крупным планом изделие. Безукоризненная работа.

На всю операцию уходит не более 10 секунд. Положив прибор в ящик, человек проходит в комнату, напоминающую химическую лабораторию в миниатюре. Камера опять показывает крупным планом разложенные на столе химические элементы. "Больной", почти не глядя на них, в течение нескольких минут, безукоризненно точно выполнив ряд операций, выделяет довольно сложное наркотическое вещество, после чего аккуратно высыпает его в пакетик из бумаги и быстрыми шагами покидает комнату…"