Созависимость — место для страданий. Часть 2

Как зависимый вынужден начать выздоровление только по причинам невыносимости нынешнего положения, и только потом принимает, что зависимость от ПАВ это не случайная ошибка, а следствие собственной философии жизни, так и созависимый на первом этапе вынужден обратить внимание на своё поведение, чтобы помочь близкому, зависимому от алкоголя или наркотиков.

В этой статье я начну излагать то, как происходит работа с созависимыми в реабилитационном процессе. С самого начала важно понимать, что эта работа направлена, в конечном счёте, на благополучие реабилитанта. То есть, центральной фигурой в реабилитационном процессе действительно является реабилитант со своей зависимостью.

Поэтапно и кратко, работу с созависимыми в реабилитационном процессе можно представить так:

1. Сбор информации о семье и зависимом;
2. Предоставление информации о зависимости и созависимости, как болезнях;
3. Работа с виной и обидами реабилитанта и его родственников;
4. Работа с реактивным общением в семье;
5. Границы и личный план выздоровления.

Те, кто знаком с работой реабилитационных центров, знают, какую роль определяют специалисты созависимым родственникам. Им доносится идея, что если они не изменят своё поведение, то выздоровление невозможно и срыв неизбежен. Есть центры, где вообще "вина" матерей является определяющей и реабилитантам прививается идея, что их мамы — это причина всех происходящих с ними бед. Очевидно, что такая маргинальная позиция продиктована собственной незрелостью специалистов, но к счастью это исключение, и в большинстве центров здравый смысл в этом вопросе все же преобладает.

1

Итак, первая встреча семейного психолога посвящена сбору информации о реабилитанте и его семье, психолог только задаёт вопросы. Процессуальная задача на этой встрече — доверие к специалисту и центру. Как бы ни хотелось психологу вставить своё видение проблемы, его задача — задавать вопросы, слушать и вести запись. Для конструктивной конфронтации, в условиях отсутствия минимально необходимого доверия, ещё не время. Кроме того, велика вероятность лишиться важнейшего психологического материала для дальнейшей работы с семьёй. Такая специфика складывается ввиду того, что в отличие от обычной практики психолога, в реабилитационном центре родственники не обращаются за помощью в качестве клиентов, а скорее в качестве заказчиков услуг.

В чем заключена ответственность родственника алкоголика или наркомана, по его мнению, в реабилитационном процессе? В самом начале, это можно выразить во фразах диапазона от "Перепаяйте моему сыну что-нибудь в голове, чтобы он перестал употреблять!" до, в лучшем случае, "Научите, как мне себя с ним вести!" В большинстве случаев, нет никакой необходимости, на этом этапе, настаивать на личной ответственности в психологической работе. Несомненно, есть клиенты, которые с самого начала работы готовы и даже жаждут собственных изменений, однако и они, осознавая своё разрушительное чувство вины, занимаясь самобичеванием, — не принимают своей созависимости (слова "признание" и "принятие" наполняет различный смысл, как вы понимаете).

Практическая ценность этого этапа заключается так же в том, что родственники озвучивают конкретные факты разрушительного поведения реабилитанта. Эта информация понадобится для психологической работы на этапе его активного отрицания болезни.

2

На следующем этапе родственники получают минимально необходимую информацию о зависимости и созависимости. Это, так сказать, введение в необходимую систему координат, возможность "говорить на одном языке". Именно здесь можно и нужно, на основе теоретической конструкции и практики, выявлять и обсуждать существующие противоречия. Если задачей предыдущего этапа можно обозначить формирование доверия, то на этом — готовность созависимых родственников к действиям. Как я уже писал, степень мотивации сильно отличается: некоторые клиенты так и остаются на позиции "меня устраивает все в моей жизни, кроме употребляющего сына", другие — готовы к сотрудничеству с первой встречи, беря обязательства по посещению групп Анонимных Созависимых, выполняя письменный самоанализ, задания и т.д. Исходя из этого, устанавливаются различные отношения с клиентами, но общая схема, как правило, сохраняется.

Родственникам представляется концепция зависимости в виде модели, отображающей повреждённые и требующие восстановления сферы. Это биологическая, психологическая, социальная и духовная (морально-нравственная) сферы жизни наркомана или алкоголика. Мало кто из родственников реабилитанта воспринимал проблемы своей семьи с подобного ракурса. С опорой на воспринятую информацию, тот опытный материал, которую они выдали семейному психологу на первом этапе, "возвращается" им, уже в совершенно ином контексте. Обычно, в этот момент работы, созависимые члены семьи чувствуют доверие к реабилитационному процессу и демонстрируют бОльшую непредубеждённость и готовность к действиям.

3

Первая встреча реабилитанта со своими родственниками происходит на 15–20 день его пребывания в круглосуточном стационаре центра (всего стационарный курс длится 60 дней). Готовится к этой встрече как он сам, так и его родственники. Суть подготовки можно свести к схеме проработки вины и обид. Любая мать и любой отец испытывают большое чувство вины за воспитание ребёнка, зависимого от алкоголя или наркотиков, осознают они это или нет. Когда мама наркомана говорит: "Я не чувствую вину перед сыном, потому что у меня есть старшая дочь, которая успешна в жизни и не имеет проблем зависимости; а своему сыну я давала то же самое и смотрите что получилось", она оправдывается перед социумом в лице семейного психолога. А эмоциональный заряд, с которым она это говорит, свидетельствует об обратном.

Как уже упоминалось, созависимым рекомендуется вести дневник чувств. Развитие осознавания собственных чувств — одна из главных задач работы семейного психолога. Когда речь заходит о проработке чувства вины и обид, характерным является восприятие созависимыми этих чувств, как "виноватости" (вместо чувства вины) и "желания отомстить" (вместо чувства обиды). Фразы данного периода:

• "Я не виновата",
• "Как меня можно в чем-то обвинять?!",
• "Да, я виновата!",
• "Пожалуй, в той ситуации я действительно виновата".

Клиентка стремится рационально рассудить своё поведение, вместо того, чтобы начать говорить о своих чувствах. Про чувство обиды:

• "Да что на него обижаться… Лишь бы нормально жить начал",
• "Да какие обиды?! Забыла уж давно все!"

В лице психолога она продолжает отношения с обществом.

Когда удаётся изменить это отношение, созависимая клиентка получает огромное облегчение. Когда она "варилась в собственном соку", скрывая свои семейные проблемы от далёких и близких, она изолировала себя не только от стыда и вины, но и от самой себя, от собственных потребностей. Одним из симптомов зависимости является сужение круга интересов и круга лиц. Точно так же и мать наркомана все реже встречается с подругами; избегает корпоративов или любого другого неформального общения с коллегами; переходит на другую сторону улицы, если видит бывшего классного руководителя своего больного ребёнка. И все для того, чтобы не отвечать на вопрос "Как дела у Вашего сына (или Вашей дочери)?"

Существенный момент на этом этапе — опасность взаимного раскрытия чувств реабилитанта и членов его семьи, и последующего катарсиса. После слез и обоюдного прощения последует обоюдная же стагнация в реабилитационном процессе. То есть, как реабилитант после этого может "сбавить обороты", так и созависимые уже видят фактические изменения, и готовность действовать сходит на нет. Причиной этого служит однобокость данной психологической работы. Практика показывает, что любой человек не способен одновременно испытывать чувство вины и обиды. Если в данное время превалирует вина, то психолог, какой бы опытный он ни был, не сможет параллельно способствовать проработке чувства обиды этого человека.

И получается следующая схема. Реабилитант, находясь в жутком чувстве вины перед родственниками, поскольку уже достаточно долго трезвый, многое осознал, будучи лишённым психологических защит и компульсивного поведения, — искренне раскаивается, приводя факты родственникам, которые никогда не посмел бы им ранее сообщить. (Кстати говоря, когда речь идёт о том, чтобы поделиться своим чувством вины, единственное что имеет значение — это конкретные факты и собственные мотивы. Иначе, как говорится в одном фильме: "Ты "прости", я "прости", мы "прости"… Что дальше?") Все это сближает членов семьи. Казалось бы, цель достигнута и реабилитант не чувствует в такой степени вины, а его близкие не чувствуют злости и обид. Однако, все та же практика показывает, что для будущей трезвости реабилитанта это не играет существенной роли. Задача психолога, зная это, открыто говорить и предвосхищать. Кроме того, после катарсиса, работа с виной и обидами только начинается.

Многие психологи знакомы с понятиями "семейной системы" и "реактивного общения (поведения)". Нигде так наглядно не демонстрируются эти феномены, как реабилитационном процессе. За достаточно короткое время, благодаря собственной психологической работе, реабилитант действительно меняется: манера говорить и двигаться, взгляд, мимика и жесты, способность осознавать своё тело и чувства. Однако, когда происходит встреча с членами семьи, он регрессирует во всем перечисленном до первичного состояния. Так работает система.

В третьей части статьи я начну с изложения четвёртого и пятого этапов работы с созависимыми в реабилитационном центре.