"Привязанные" дети с усами и бородами

Представим такую ситуацию. У вас есть паспорт, образование и работа. Вам уже 25, 30, 40 или больше лет. Но вы до сих пор живёте в родительской семье, не можете переехать в другой район/город из расчёта "быть поближе к родителям" и хронически не можете наладить любовную жизнь. В этом случае есть большая вероятность того, что вы до сих пор психологически "привязаны" к маме или папе. Вы можете объяснять это вечными истинами о том, что старикам надо помогать, и что ваш моральный долг — быть рядом и на подхвате, но я предлагаю вам заглянуть в эту тему немного глубже.

"Привязанные" дети, будучи взрослыми, с опаской относятся к окружающему миру и боятся перемен. Даже если они приобретают финансовую независимость для того, чтобы иметь собственное жильё и путешествовать, они могут надолго застрять в одиночестве, которое превращают в зону комфорта.

Неизвестной "х", которую страшно исследовать, может быть не только любовная жизнь, но и работа. Именно поэтому "привязанные" взрослые редко находят себе работу по душе и добиваются в ней успехов. Часто они без всякого удовольствия работают по найму и иногда прыгают в "надёжные" отношения, где впоследствии маются от депрессии или каких-нибудь странных заболеваний, возникших на ровном месте (психосоматических).

В мышлении такого человека будут преобладать сравнения. Он будет считать себя лучше или хуже других, и ему будет трудно воспринимать себя равным кому бы то ни было.

Откуда берётся этот феномен взрослой привязанности?

Во-первых, хорошо известен тот парадокс, что ребёнок, не полностью связанный со своим отцом или матерью психологически, эмоционально, будет слишком привязан к ним. Он может рано научиться завязывать ботинки и заваривать чай, но в эмоциональном плане быть очень уязвимым и непонятным самому себе. Если он недополучил любви в детстве, то будет стараться (явно или неявно) "добрать" в родительской семье внимания, заботы и эмоциональной поддержки всю оставшуюся жизнь.

Можно отрицать это, но при этом названивать своей старенькой маме через день и выливать на неё свои проблемы, спрашивать совета. Если такой возможности нет, то велика вероятность спроецировать недостающего родителя на своего партнёра. Есть ещё третий вариант — искать опору только в себе, но на это не все способны, и есть свои риски.

Во-вторых, если ребёнок в детстве не достиг психологической автономии (отделяться было страшно при столь ненадёжной связи с родителями), то и ощущение его "нужности" так или иначе больше транслировалось его семьёй, нежели окружающим миром. Ему и во взрослом возрасте будет казаться, что по-настоящему он нужен только маме/папе, а партнёр и все остальные его только используют. Чувство нужности и "сопричастность племени" для человека очень важны, поэтому он будет держаться за родительскую семью до последнего, если нет других вариантов.

В-третьих, феномен "выученной беспомощности". Если родители не научили ребёнка простым вещам: варить кашу на завтрак, пользоваться стиральной машиной, оплачивать коммунальные расходы, — впоследствии ему будет трудно (а по факту — страшно) вылететь из гнезда. Родители, которые так и не завершили свой собственный процесс отделения, боятся как близости с ребёнком, так и его ухода. С одной стороны, они не могут выстроить нормального доверительного общения на равных, по большей части выполняя функции опекуна (лишь бы был сыт, обут и домашка сделана). С другой стороны, они также боятся и не хотят, чтобы их ребёнок рано стал самостоятельным и покинул их.

Процесс своего психологического рождения никогда не поздно начать. На консультациях можно услышать множество упрёков и претензий в сторону родителей, однако совершенно ясно, что, обвиняя кого-то (будучи в позиции обиженного ребёнка), невозможно стать психологически автономным. Психологическая автономия наступает только тогда, когда вы видите в своих родителях как хорошее, так и плохое, а также и в самом себе. Никто не является ни идеально хорошим, ни безнадёжно плохим.

Следующий шаг — научиться заново распознавать свои чувства. Прятать свои чувства, чтобы быть "удобным" и не потерять связь, а потом не понимать своих желаний и куда двигаться по жизни — типичная история "привязанного" ребёнка. Кроме того, ему приходится вырабатывать огромное количество самых разных компенсаций, чтобы справляться с постоянным чувством тревоги ("мир небезопасен", "я один и никому не нужен"). После этого в терапии человеку предлагается встретиться лицом к лицу со своими страхами, пройти через них.

Если вы преодолели свои страхи, то вам понравится исследовать мир, новизна и перемены. Вам будет легко общаться с незнакомыми людьми, заводить новых друзей, учиться чему-то новому. Вы можете быть открытыми и раскованными, легко переносить критику и собственные неудачи, жить радостно, из удовольствия — не из чувства вины или чувства долга.