Прерванное движение любви — вольный пересказ Хеллингера

Маленький ребёнок пришёл к маме или папе, он открыт сердцем, он любит и хочет встречного тепла, но слышит: "Отстань!, "Мне некогда!", "Не до тебя!". Он шёл с любовью — его оттолкнули. Его любовь не приняли. Он чувствует сильную боль. Настолько сильную, что неосознанно решает, что больше так открыто он к самым близким людям со своей любовью не придёт — потому что теперь знает, что мир его не любит, не принимает.

Он закрывает сердце, вместе с родившейся в этот момент болью. А мир как хорошее зеркало отражает ему его "знание": все чаще идут ситуации нелюбви, непринятия, отвержения. А от любви этот ребёнок теперь отворачивается сам: любви от мира, который причинил такую боль, ему не нужно.

Чем дальше, тем проще ему становится обходиться с нелюбовью: закрылся — уже не найдут. Сама по себе возникает броня: теперь ведь приходится постоянно быть начеку и контролировать этот неприветливый мир. Конечно, лучше было б быть самым главным и самым сильным — тем, кому никто и никогда не сможет причинить боль… Он копит силу и учится играм, связанным с властью.

Любви становится все меньше, к тому же маленький человек уже знает, что любят не всех, а хороших, и он становится хорошим, послушным, заслуживающим похвалы. Он постоянно улучшает себя, чтобы получать хотя бы это. Это не так больно, и все какое-то тепло, но и остаётся тоска по чему-то другому.

А в закрытом сердце такого человека продолжают жить не нашедшая выражения любовь и та давняя боль. И — вся та недолюбленность, которую человек успел собрать в течение жизни. А ещё — мечта встретить кого-то, кто даст только любовь, без боли. Отчаянная надежда, пробивающаяся через кольчугу.

И порой кажется, вот оно, счастье! — рискуя, он открывает сердце, выпускает на волю любовь, встречается с любовью, текущей навстречу. Он счастлив, но и растерян: он забыл, как это, просто обмениваться любовью. Тогда ведь не приняли. Наверно, он дал мало? Или много? Или не так? Или не то? А как правильно?!

Но правильных ответов, что из конца учебника, нет, и приходится доверяться неизвестности и неопределённости и сильно меняться, или откатываться в привычное, в недоверие и контроль.

А ещё у него так долго не было любви, его голод так велик… Он требует больше, ему кажется, что другой даёт мало, очень мало, катастрофически мало!

А при этом ему некуда брать и то, что дают. В его сердце так много собственной невыраженной любви, так много боли — и так мало места для новой любви. А ещё вместе с любовью поднимается боль. Во всем своём объёме. И чем ближе другой, тем эта боль сильнее, тем сложнее выдерживать.

Он не выдерживает и того, что получает: у него и столько-то никогда не было — и сбегает. Сбегает в родную закрытость и нелюбимость именно тогда, когда любовь и близость нарастают. Сбегает от нестерпимой боли, приходящей с любовью. Отказывается от любви, причиняющей боль. Найти повод или предлог — несложно.

Сказка рушится, отношения заканчиваются. Он снова закрыт. Закрыт, задраен, закупорен так, что пусть теперь попробуют добраться до него со своей любовью…

Вероятно, поэтому так много людей умирают от болезней сердца. Ещё и потому так важно в тех же расстановках довести до конца прерванное движение любви из той детской ситуации.

P.S. В этом нет виноватых. Но такие печальные истории случаются, и не так уж и редко, и жаль, что так.