Основные облики возрастных периодов. Дитё. Часть 2

В первой веже дитё начинает пробовать управлять родителями. И закладывается это управление на таком неожиданном материале, как испражнения.

С того мига, как только дитё избирает учиться на человека, к нему начинают предъявлять требования, которые, по сути, являются договорами о том, как живут люди. А люди, в отличии от младенцев, не пачкают пелёнки и отправляют свою потребность в очищении только в определённые места!

Иначе говоря, мать, намаявшись каждодневной заботой о чистоте своего чада, начинает приучать его к горшку. Точнее, к тому, чтобы ты мог управлять своей потребностью очищать тело настолько, чтобы начал или начала звать мать, когда тебе нужно. А затем и на горшок чтобы смог самостоятельно ходить.

И вот вокруг этой потребности в очищении начинаются нескончаемые пляски. Сил в это вкладывается много и упорно. В конце концов, ты вдруг замечаешь, что если делаешь это вовремя, то взрослые оказываются очень довольны и даже радостны. За что ты получаешь "молодца", "хорошего мальчика" или "хорошую девочку". То есть когда тебе удаётся попасть во времени или в нужное место своим очищением, взрослые, чаще всего мать, награждают тебя одобрением: "хороший мальчик", "хорошая девочка". Слова могут быть разными, но суть остаётся — твоё сдерживание потребности очищаться оценено и награждено. И эта связка врезается в память, как озарение — ими, родителями, и вообще взрослыми, можно управлять тем, что ты вовремя покакал или метко помочился.

А вот для ребёнка — это всего лишь материал для исследования. Он не оценивает свои испражнения, как нечистое или низкое. Ему может быть неприятно, например, от мокрости. Но всегда, когда усилие очищения тела завершено, мы видим умиротворённое и спокойное лицо младенца. А вот приучая его к горшку, мы видим ожидающее выражение его лица. Ожидающее похвалы и одобрения.

То же самое происходит и с потребностью есть. "Это за папу, это за маму…" — часто сопровождают попытки накормить ребёнка. "Вот какой молодец, всё съел!" — сколько радости это доставило маме или бабушке — и не передать. И вот уже чадо ест не для удовлетворения потребности, а для взрослых, чтобы они наградили его одобрением.

Из этого видно, что эта кнопка — "Хороший мальчик" и "Хорошая девочка" — работает в обе стороны. Приучив ребёнка к этой оценке, родители закладывают рычаг, которым однажды будет пользоваться Общество для выращивания достойного этого общества члена. Но пока родители, приучая своего ребёнка жить по-людски, так же дрессируются им же самим.

"Хороший мальчик" и "хорошая девочка" — это, можно сказать, первый облик, который появляется у нас. В рамках необходимости управлять другими людьми, мы с детства, с первой вежи, нарабатываем черты это облика, тщательно подбирая составляющие его личины. В этом облике отражаются как общие требования культуры, так и семейные ценности. И даже разные предпочтения обоих родителей. Но это позже.

Дитё же этими чертами пока ещё играет, стараясь проверить на действенность самыми разными способами. Вот ты, как мать, вроде договорилась, что писать надо в горшок. И вдруг видишь горшок, лужу рядом с ним, и глаза, полные любопытства: "А что же мама скажет?!" Ты, конечно, сердишься, отчего ребёнок только успокаивается: "Всё хорошо, управление работает: давим на эту кнопку — получаем хорошую девочку, давим на эту — сердитая мама!"

Дитё играет, познаёт мир и то, как этим миром управлять. Но если родители сердятся или наказывают, превышая разумную меру — у ребёнка появляется ощущение несправедливости, которую требуется обязательно исправить. Исправляется это зачастую простым способом — неуправляемостью. Нагадить мимо горшка, но уже не из любопытства, а из вредности. Набрать полный рот каши, а потом выплюнуть в наказание на маму.

Если такие несправедливости накапливаются и не находят выхода, в первой веже рождается изнанка хорошего мальчика и девочки — "говнюк" или "говнюха". Облик "маленького говнюка", или иначе — "маленького засранца" — это то, что может пройти через всю жизнь. Часто даже на взрослого мужика приклеивают ярлык — говнистый мужик, или того хуже — баба. Если проследить до корня эти их проявления, то найдётся маленький обиженный ребёнок годиков до трёх.

Если же вы подозреваете это в себе, замечая как мелкую неуправляемость или фыркание с приговорками: "А почему сразу я?" или "Почему именно мне это досталось?" — смело ищите в себе недооценённого ребёнка, который всем своим видом показывает, что его недооценили другие и могли бы с ним обращаться полюбезней или более достойно…

Как бы ловко не получалось изображать хорошего мальчика или обиженного говнюка, но если искать себя, то однажды надо вырасти из детских штанишек, и действительно оставить эту вежу в прошлом.