Одиссей. Между иметь и быть

Разве не прекрасно, открывая книгу, написанную почти 30 веков назад, находить очень современные, актуальные поныне советы. Одна из таких книг — "Одиссея", с которой большинство из нас, наверное, знакомо хотя бы заочно, благодаря фильму Кончаловского. Но как бы ни был хорош фильм, книга заслуживает особого внимания.

И интересна она не столько увлекательными приключениями главного героя, сколько своим философским смыслом, роднящим её со многими другими "одиссеями", от "Фауста" и "Пер Гюнта" до "Очарованного странника". Этот смысл — в пути героя, в загадочном странствии, путешествии со многими испытаниями, которые ему выпадает претерпеть. Можно сказать, что "Одиссея" проповедует особый взгляд на жизни, особый подход, который уже не в столь давнее время вполне современный философ Эрих Фромм описал в своей работе "Иметь или быть". Вот этот переход между описанными Фроммом двумя образами, модусами жизни, от "иметь" к "быть", составляет, возможно, один из смыслов "Одиссеи". Быть… Вечный вопрос!

Нет смысла пересказывать здесь гомеровский эпос. Однако напомнить общую канву необходимо. История Одиссея начинается с "Илиады". Усилия именно этого многомудрого мужа (троянский конь — его изобретение) способствовали победе ахеян на десятый год осады Трои. Итак, война окончена, победители отправляются к родным берегам. Не всех их ждёт добрая судьба. Однако Одиссею предстоят самые долгие, опасные и странные испытания. Впереди десять лет странствий, сражений, потерь. Но за ними — дом и очаг, верная Пенелопа и выросший без отца Телемах. За ними — цель, манящая странника, его далёкая родина, его Итака.

Не претендуя на абсолютную полноту и объективность анализа, наверное, и недоступную смертному роду, можно обнаружить 12 испытаний, которые проходит герой на своём пути. А вникая глубже, их можно разделить на три группы:

1. Есть испытания, в которых Одиссею и его спутникам приходится сталкиваться с какими-либо препятствиями, внешними силами, например с каннибалами-лестригонами и Сциллой и Харибдой. Интересно, что практически в каждом из этих испытаний Одиссей теряет по шесть спутников.
2. Есть другие — более тонкие и менее очевидные, когда герои рискуют свернуть с пути — искушение забвением цели странствия, как в стране лотофагов, где часть команды, отведав плодов лотоса, забывает о своей родине.
3. Есть испытания, а вернее ошибки, которые совершают сами путешественники. Последние, что немаловажно, происходят, когда Одиссей засыпает, оставляя своих воинов без присмотра, как это было с ветрами Эола или быками Гелиоса. Это ошибки, за которые Одиссей и его спутники жестоко расплачиваются, оказываясь отброшенными далеко назад.

И, наконец, главная, поистине роковая, ошибка Одиссея, с которой, в каком-то смысле, и начинается настоящая борьба. Путь, который Одиссей должен совершить в одиночестве, без помощи богов, которые доныне содействовали ему.

Эту ошибку он совершает, "прощаясь" с ослеплёнными и обманутым им циклопом Полифемом. Пытаясь выбраться из пещеры циклопа, Одиссей называет себя Никто, и именно это спасает его и оставшуюся часть его спутников от ярости её хозяина. Однако затем, будто в погоне за эфемерной славой Одиссей называет Полифему своё настоящее имя, и тот взывает к своему отцу Посейдону с мольбой об отмщении. С этого момента Посейдон начинает препятствовать Одиссею. Не имея права погубить его окончательно, он, тем не менее, значительно "удлиняет" и усложняет его путь.

На двенадцати кораблях Одиссей отплывает от стен Трои. Один одинёшенек он возвращается на Итаку, в образе нищего, почти никто в своей родной стране и семье. Гибнут все его спутники. Корабли отнимает судьба. Одиннадцать из них погублены лестригонами, последний поражает молнией Зевс. Едва избегает гибели сам Одиссей, долгих семь лет вынужденный орошать слезами тоски по родине (впервые слово "ностальгия" звучит у Гомера в "Одиссее") песок уединённого острова Огигии в обществе прекрасной Калипсо, находясь там, будто в небытии. Но сроки выходят, и Афина просит за Одиссея перед Зевсом. В последнее своё испытание Одиссей отправляется на плоту в одиночку. И снова Посейдонов гнев воздвигает бурю. Плот уничтожен, но как трудно Одиссею отпустить жалкие разбитые бревна и броситься в море один на один. Обнажённым, словно заново рождённый, выходит он из морской пены на берег Схерии. Здесь, на пиру в честь чужестранца у загадочных феаков, чьи корабли подчиняются не рулю, а мысли кормчего, мы и слышим всю его историю. Т.е не прямо из уст Гомера, а от самого Одиссея, как будто всё происходившее случилось в ином измерении, недоступном внешнему взору, и ведомо лишь самому страннику. Этим рассказом Одиссей и сам как будто подводит черту своим приключениям, ещё раз осмысливает всё пережитое, на этой своей последней остановке перед любимой Итакой.

Путь… Сколько манящего в этом коротком слове. Сколько очарования в открытиях, встречах с неведомым и незнакомым. Будто какая-то древняя магическая сила просыпается в нас самих, давнее воспоминание, заставляющее помолодеть сердцем, сбросить с души скорлупу, сдавливающую нас. Может быть, путешествие и есть наша истинная природа? Может быть, каждый из нас не только "человек разумный", но и "человек путешествующий"? Примечательно, что этимологически слово путь восходит к греческому "понт", т.е. "море; преодоление; дорога, изобилующая опасностями" и т.д. Также значима связь нашего "пути" с корнями английского "find" — "узнавать; находить" и т.п. Нет, наверное, необходимости говорить, что речь идёт не о том, чтобы всё бросить, и отправиться дорогами земными… Настоящий путь вершится внутри нас, рождая тот особый подход к жизни, который Фромм назвал ориентированным на "быть", в противоположность направленному на обладание вещами, идеями, чем бы то ни было. Как часто в жизни мы ценим и осознаём себя через то, что мы имеем, в том числе, мнения, привычки, представления о мире и жизни, обретёнными иной раз усилиями и борьбой. Ведь это часть нас самих, дающая нам определённую уверенность в себе, ощущение, что мы чего-то стоим в этом мире, где ценятся, в общем-то, во многом справедливо те или иные вещи, знания, умения. Но как трудно отказываться он нашего, "родного", вросшего в душу взгляда на себя, на жизнь, на близких ли, дальних ли. А в пути, где каждый поворот, каждый остров, неведомый берег таит в себе новое, неизведанное, это просто необходимо, иначе нет и самого пути.

Одиссей — великий путешественник. Снаряжая свои корабли в Трою, он уже знает, что вернётся один и лишь через двадцать лет, но принимает свою судьбу, как принимает в дальнейшем всё, что она даёт, и что требует в уплату за возвращение домой. Хотя его плавание имеет цель, оно также и самоценно. Ценно каждое испытание, каждое мгновение жизни, каждая её капля…

Обратите внимание, худшее с ним происходит именно тогда, когда он спит. Так и мы — лишь только заснёт в нас самих великий путешественник, "команда" наших глупостей и вожделений что-нибудь захочет съесть или сказочно разбогатеть, и сызнова приходится нам начинать свой путь. И Одиссей снова и снова начинает свой путь, снова и снова пьёт горькую и сладкую чашу своей судьбы, снова и снова вглядывается в далёкий горизонт, чтобы увидеть дым родного очага, берег родной Итаки. Это жизнь, это путешествие.