Люди — не твёрдые объекты. Сила стучится в нас!

В жизни встречаются такие люди, которые въедаются в тебя, как ржавчина, и ты уже не можешь расстаться с ними, не просто потому что съел с ними пуд соли и вам есть что вспомнить. Но каким-то образом эти люди так повлияли на тебя — то ли идеи, которые они несли, то ли дух, то ли сами их личности как таковые обладали такой силой — а ты обладал способностью её воспринять — что однажды ты обнаруживаешь, что уже не можешь отделить эту личность от своей, потому что их личность становится составной частью твоей. Общение с таким человеком стало для тебя таким потрясением, словно разобрало тебя на кубики и сложило из них новую модель, и добавило себя в качестве дополнительного компонента. Или встреча с этой личностью явилась кодом, ключом для запуска уже заложенной в тебя ранее программы, о которой ты до этого не подозревал. И теперь уже нет значения, встречаешься ты с этими людьми или не имеешь от них и весточки годами — вы просто связаны каким-то мистическим образом.

Так я думала раньше. Постепенно я начала ощущать, что люди — не твёрдые персонажи, а скорее жидкие или газообразные. Не сложенные из кубиков объекты, а смерчи в океане движущейся энергии — и границы между ними условны. Всё вокруг подрагивает и гудит. То, что оставляет другой — это не составные части-кубики, это резонансы. Отныне контакт с мирами других стал легче, шок от него меньше. Расставания потеряли идеологическую значимость. Ты никогда не одинок и никогда не отделён. Люди, которых ты любил и которых ненавидел — с тобой, пока ты продолжаешь чувствовать, то есть нести энергоинформационное состояние резонанса.

Страдание приходит от ощущения отделённости. Счастье — от проживания единства. Чем выше твоя текучесть — тем более тонкие резонансы ты ловишь, а значит, тем ты не просто счастливее — тем ты тоньше счастливее.

Растворить страдание — войти в страдающее тело, пройти через него и выйти. Протечь через осознание твёрдости и уйти в песок. Прорасти через самое себя цветами. Отпусти то, что ты считаешь неизменным. Позволь петь своей крови и гудеть своим костям. Сила грохочет в тебя и сотрясает волнами твоё тело. Сила пульсирующими толчками рождает всю Вселенную как она есть в каждом атоме, который ты по привычке считаешь своим.

Неспешно мы доигрываем мир.
В твоей игре моя рука реальна,
ведущая, не веря, по виску,
реален смех, мой стих, в моём — реален
голос твой, реально пониманье
условности игры в твоих глазах,
из них — в мои, из карих — в карие
кидаем мячик взглядов, слов и мысли
пересылаем мы из глаз в глаза,
переворачивая наш песочный мир,
пересыпаем, смешиваем краску,
переливаем душу в поцелуе,
успеть бы вовремя, до окончанья,
и каждый раз кончаем снова вместе,
и начиная каждый новый мир,
друг друга вновь рождаем друг для друга,
и каждый раз не знаем — не в последний ль?
Ведь ты не мой, я не твоя.
В игре бывает сбой.
Один из нас сбивается, всерьёз
стремится в стремя-
чтобы стукнуться своею головой
о шахматную доску.
Брызнет взгляд,
обрывками кишащий мыслей-
поймав улыбку, чтобы продолжать игру,
и до абсурда вновь не заиграться-
а если заиграться — не всерьёз,
не до упрёков: "Яблоко!" — "Ребро!!!",
а если до упрёков — всё же помня,
что мы не те, а лишь играем в тех,
или друг друга учим для какой-то
покуда неизвестной нам игры.
Итак — люблю тебя!
Не меньше, чем замёрзший,
и ссохшийся, и чёрный апельсин,
не меньше, чем полувечерний час,
не меньше даже огненного зверя
на крае мной зажжённой сигареты.
Коль скоро мы не можем не играть,
мы учимся играть, не зная правил,
а назначая правила свои-
чтобы однажды выиграть вдвоем.